На чаше весов. Следствие ведёт Рязанцева - Елена Касаткина
За длинным столом «учительской» напротив друг друга сидели две женщины — молодая и старая, с тщательно зачёсанными назад и собранными на затылке в пучок волосами. У старой пучок походил на растрёпанный бублик, у молодой был аккуратно завёрнут в узел. Когда дверь в учительскую открылась, и на пороге возник оперативник, голову повернула только молодая, из чего Олег сделал вывод, что старушка скорей всего плохо слышит. Он громко кашлянул и прокричал:
— Здравствуйте.
Голова с растрёпанным бубликом медленно повернулась в его сторону и, глядя из-под очков, заговорила спокойным голосом:
— Приходит мужчина к врачу: «Доктор, помогите, я наполовину глухой». Врач ему: «Наполовину глухих не бывает». «А вы проверьте». Врач отходит подальше и шепчет: «Сорок четыре». Мужик в ответ: «Двадцать два».
На последнем слове старушка разразилась заливистым смехом, который по тембру больше бы подошёл молодой учительнице, но та только улыбнулась. Олег протянул удостоверение.
— Милиция? — удивлённо вскинула брови пожилая учительница. — Тогда это скорей к тебе, Ларочка.
На приятном лице молодой женщины отразилось беспокойство. Она встала, протянула руку и представилась:
— Мельникова Лариса Васильевна — директор данного учебного заведения. А это… — повернула голову в сторону старушки, — Овчинникова Лидия Петровна — наш завуч. Чем могу помочь?
— Лариса Васильевна, посмотрите, пожалуйста, на эти фото, вам знаком кто-нибудь из этих детей? — Олег протянул фотографии с места преступления.
— Господи! — директриса покачнулась и схватилась рукой за сердце.
— Вы лучше сядьте, — Олег усадил даму и налил ей в стакан воды из графина.
— Лара, что там? — забеспокоилась старушка и потянулась к директрисе за снимками. От увиденного морщинки вокруг её глаз на секунду разгладились, чтобы затем ещё глубже прорезать тонкие бороздки. — Вы с ума сошли, у неё же сердце.
— Я не знал, — стал оправдываться Олег.
— Ничего, Лидия Петровна, я в порядке. — Директриса допила остатки воды и глубоко вздохнула. — Это Козявин Валя, он у нас в 1 «Б» классе учится… учился. Второй мальчик, кажется, его брат. Я точно не знаю как зовут. Видела его с мамой на линейке 1 сентября. Он маленький, в школу пока не ходит.
Заливистый звонок известил об окончании урока, и в коридоре сразу стало суматошно. Пожилая учительница протянула фотографии Ревину.
— Сейчас придёт Хорошевская Надежда Сергеевна — классный руководитель 1 «Б», поговорите с ней. Только не пугайте её этими фото. Хотя бы не сразу.
В кабинет один за другим входили учителя. Олег вопросительно смотрел на Лидию Петровну, но та отрицательно мотала головой. Когда в дверях показалась высокая брюнетка с собранной в хвост копной вьющихся волос, завуч, прикрыв глаза, утвердительно кивнула.
— Надежда Сергеевна, тут молодой человек пришёл, хочет задать вам несколько вопросов. Думаю, в моём кабинете вам будет удобней. — Лидия Петровна порылась в кармане, достала связку ключей, протянула их недоумевающей учительнице и строгим взором измерила преподавательский состав, который с интересом разглядывал удаляющуюся парочку.
— Надежда Сергеевна, хочу вас сразу предупредить, я из милиции, — приступил к разговору Ревин, как только они оказались в кабинете завуча, — меня интересует ваш ученик Валя Козявин.
— Валя? Так он уже несколько дней не ходит в школу. — Глаза учительницы округлились, брови приподнялись, а на шее появились красные пятна.
— Несколько — это сколько? И по какой причине?
— Кажется дня три, может четыре. Причина мне неизвестна. Наверное, заболел.
— А разве классный руководитель не обязан знать, почему его ученик не ходит в школу?
— У Вали маленький брат, который постоянно болеет. То ветрянку из садика принесёт, то грипп. Обычное дело. Как правило, Тамара Васильевна — его мать звонит и предупреждает, но в этот раз звонка не было. Может, закрутилась? Трудно одной с двумя малышами управляться. А что случилось?
— Мне нужен адрес, где проживал Валя Козявин, — не ответив на вопрос, Олег взял со стола чистый лист и карандаш и приготовился записывать.
— Проживал? — растерянно пролепетала учительница, собираясь с мыслями. — Так здесь недалеко, в соседнем доме. А почему проживал?
— Продиктуйте, пожалуйста, адрес, — настаивал Ревин.
— Улица Маршака, дом 13, квартира 63.
Глава девятая
Бывают дни, когда всё ладится с самого утра, сегодняшний был не таким. Лена, стараясь не разбудить того, кто сладко посапывал рядом, попыталась незаметно выбраться из-под одеяла, но тяжёлая Мишкина рука, соскочив с её бедра, выдала эти намерения.
— Ты куда? — послышалось недовольное бурчание.
— Спи, я на работу.
— Опять на работу? — Мишка протёр глаза и окончательно проснулся, — сегодня же суббота.
— Ты это преступникам скажи. Миш, у нас двойное убийство детей…
— И что? Что ты будешь сегодня там делать? Чем заниматься? Трупы рассматривать или что? Дома шаром покати. Пельмени, если что, уже кончились. Ты обо мне совсем не думаешь, тебя только жмурики интересуют.
Лене стало стыдно. Ей действительно нечего было делать в отделе. На поиски отправились Котов с Ревиным. Пока они обойдут все школы и детсады… А дома дел полно. Чемодан, вон, до сих пор в прихожей лежит неразобранным. Прав Мишка.
— Хорошо. Я никуда не пойду, — уныло согласилась Лена и поплелась в кухню готовить завтрак.
Холодильник оказался не таким уж и пустым. Дыхнув в лицо морозной свежестью, он обрадовано завибрировал, булькая бегущим по трубкам фреоном. На полках лежали привезённые из Франции продукты. На дверце в лотке позабытое яйцо. Лена заглянула в нижний короб. Там, прижимаясь друг к другу боками, лежали два зелёных яблока, одно побольше, другое поменьше. «Как два братика», — проскочила дурацкая мысль, — «ну всё, началось».
Это происходило с ней каждый раз, как только она приступала к новому расследованию. Что бы она ни делала, о чём бы ни думала, куда бы ни шла, на что бы ни натыкался её взгляд, мысли неустанно возвращали её к совершённому преступлению. Так было всякий раз, и поначалу она пробовала сопротивляться этому наваждению, даже читала специальную литературу, изучала способы избавления от навязчивых мыслей, но вскоре поняла всю тщётность своих усилий. В глубине души ей это нравилось, она сама этого хотела, это увлекало, это затягивало. Загадки были её страстью с детства. Тайна завораживала, воспитывая в ней поклонницу Босха, Брейгеля, По, Кинга, Уайльда. Всё сложное, запутанное, то, что надо было анализировать, разбирать, а потом собирать по деталям манило, заполняя собой свободное и несвободное время. И всё-таки была в этом, как она считала, некая патология.
Лена вынула фрукты, сполоснула их горячей струёй воды, порезала кубиками, присыпала корицей и бросила в
